«Только что прочитал “Приказ № 1”, выпущенный Советами, в сущности, позволяющий солдатам не подчиняться приказаниям
своих офицеров. Какой сумасшедший написал и опубликовал эту вещь?»
Питирим Сорокин, 1917 год
Канун весны 1917 года в России был поразительным временем. Самодержавие еще не пало, а в колыбели империи Петрограде власть делили Временный комитет Государственной думы и Петроградский совет рабочих депутатов (Петросовет).
Первый был органом думской оппозиции, второй – социал-демократов, прежде всего, меньшевиков и эсеров. Для тех и других был жизненно важен контроль над армией, но утром 2 марта (15 марта по новому стилю) и без того стремительное русло событий сделало невиданный поворот.
Именно тогда был обнародован текст Приказа № 1 по петроградскому гарнизону.
Начиная с 1917 года и до сегодняшних дней о приказе звучат диаметрально противоположные мнения. В советской исторической литературе Приказ №1 именовался не иначе как актом «демократизации» армии.
Но существовал и другой взгляд, озвученный, в частности, начальником охраны императора генералом Спиридовичем: «…Преступный приказ номер первый, которым наносился могучий предательский удар с тылу по Русской армии…».
Что же на самом деле произошло в Петрограде ровно сто лет назад — 1 (14) марта 1917 года?
Накануне Приказа № 1
Утро ознаменовалось волнениями петроградского гарнизона. С раннего утра в Исполком Петросовета стали прибывать делегаты различных воинских частей гарнизона с жалобами на офицеров, якобы пытавшихся разоружить солдат.
Эти заявления не подтверждались ни расследованием Военной комиссии Временного комитета Думы, ни какими-либо осязаемыми доказательствами со стороны Петросовета.
Подчас то, что командная часть не одобряла самовольный захват оружия, воспринималось солдатами, как наступление враждебных им сил.
Февральская революция на пороге Таврического дворца в Петрограде. http://www.pugachev-studio.ru
Военная Комиссия отозвалась на беспокойное состояние гарнизона выпуском объявления за подписью коменданта Б. А. Энгельгардта. В нём говорилось, что слухи о разоружении солдат оказались ложными. В то же время, объявление предупреждало офицеров: в случае допущения подобных случаев против них будут приняты самые решительные меры, вплоть до расстрела.
Эти полумеры не устроили гарнизон, и солдаты понесли свои беспокойства в Петросовет. Предстоящее заседание совета, — пока еще только рабочих депутатов, но с представителями от воинских частей, — решили целиком посвятить «солдатским нуждам». В повестке дня значились 3 вопроса:
- Отношение солдат к возвращающимся офицерам;
- О выдаче оружия;
- О Военной комиссии и пределах ее компетенции.
По каждому из них представителям гарнизона позволили высказаться. По общему мнению выступивших, Исполком не дал должной оценки действиям Комитета Государственной Думы в отношении «поползновений офицерства».Тогда же в Исполком были избраны представители от солдат, с оговоркой: «Временно, на три дня». Как известно, это затянулось на куда более длительный срок.
Протокол заседания Исполкома от 1 марта 1917 года не сохранился, а возможно, и вообще не вёлся. Из всех доступных источников следует одно: у меньшевистско-эсеровского руководства Исполкомом Петросовета не было и тени сомнения в необходимости передачи власти буржуазии.
Представители большевиков на этом заседании А. Н. Падерин и А. Д. Садовский выступили с категорическим протестом против этой идеи. Они предложили сформировать революционное правительство, но их инициатива была отвергнута.
В итоге, Исполком принял меры к успокоению солдат. Во-первых, их пригласили присоединиться к Петросовету — по одному представителю от каждой роты. Во-вторых, Петросовет решил обязать сформированное Думой правительство, из кого бы оно ни состояло, никуда не переводить петроградские части.
Однако гарнизону и этого показалось мало. Вечером в Военную комиссию Думы пришли представители солдат и предложили издать приказ гарнизону, подписанный как Временным комитетом, так и Петросоветом. Делегатов приняли холодно, отказавшись говорить с ними. Солдаты ушли, недовольно бормоча, что если Временный комитет не выпустит приказ, они выпустят его сами.
Члены Временного комитета Государственной думы. Сидят (слева направо): В. Н. Львов, В. А. Ржевский, С. В. Шидловский, М. В. Родзянко. Стоят: В. В. Шульгин, И. И. Дмитрюков, Б. А. Энгельгардт, А. Ф. Керенский, М. А. Караулов. http://ftp.sovsekretno.ru
Приблизительно в это же время выработанная Исполкомом Петросовета программа формирования правительства оглашалась на расширенном собрании Исполкома. О нем также сохранилось немного сведений. Прения закончились, время было позднее, и значительная часть депутатов разошлась по домам.
Под занавес была сформирована делегация для переговоров с думским Временным комитетом. В ее состав вошли Н. С. Чхеидзе, Н. Д. Соколов, Ю. М. Стеклов, Н. Н. Суханов, которые «тут же приступили к своим обязанностям». А в 4 часа утра Временному комитету был предоставлен Приказ № 1.
Большевистский подстрочник?
Существует версия, что к созданию этого приказа большевики, как минимум, приложили руку. А как максимум, РСДРП(б) выступила и инициатором, и распространителем текста. Для того чтобы взвесить это мнение при всей его конспирологичности, взглянем, как же создавался приказ.
Итак, заседание Исполкома закончено, комната № 13 Таврического дворца почти опустела, делегаты отправились на переговоры с Временным комитетом. Как говорится, кто же в лавке остался? Как мы помним, протокола заседания не сохранилось.
Работу над текстом приказа описывал в мемуарах член Русского бюро ЦК РСДРП(б) А. Г.
Шляпников: «Составление и редактирование приказа поручили группе товарищей, членов Исполнительного комитета, работавших в Военной комиссии, и солдат, делегированных в Исполнительный Комитет».
На один из концов стола Шляпников помещает «глубоко штатского человека», секретаря Исполкома Петросовета внефракционного социал-демократа Н. Д. Соколова, которому, кстати, надлежало участвовать в переговорах в составе делегации.
Его окружали представители от солдат, из которых автор помнит исключительно большевиков: А. Н. Падерина, А. Д. Садовского, В. И. Баденко, Ф. Ф. Линде, диктовавших Соколову параграфы приказа.
Далее следует весьма важное замечание: «Остальные члены Исполнительного Комитета не вмешивались в их техническую работу…».
Возможно, ситуацию прояснят воспоминания меньшевика Н. Н. Суханова, вернувшегося в комнату № 13, когда собрание Исполкома уже закончилось. Он увидел, что Соколов сидит за письменным столом.
«Его со всех сторон облепили сидевшие, стоявшие и навалившиеся на стол солдаты… и не то диктовали, не то подсказывали Соколову… Оказалось, что это работает комиссия, избранная Советом для составления солдатского «приказа».
Никакого порядка и обсуждения не было…», — писал Суханов.
Фото атрибутируется, как снимок процесса составления текста Приказа № 1, что подтверждает слова Суханова. Косым крестом помечена папка возле Н. Д. Соколова. http://bygeo.ru
Оба мемуариста изображают картину «демократии в действии», и не верить описываемой Сухановым сцене оснований нет. Однако подобная стихийная обстановка не слишком располагает к быстрой работе над текстом, если только речь не о письме запорожцев турецкому султану. Как отмечал британский историк Г. М.
Катков, «…сам Приказ опровергает предположение, что напечатанный текст тождественен коллективному черновику… Напечатанный документ сух и сдержан». Оригинал написанного Соколовым текста не сохранился.
У исследователей в распоряжении имеются лишь типографские копии Приказа, одну из которых Соколов в 4 часа утра и представил на переговорах.
И здесь выявляется еще одна чрезвычайно важная деталь: между составлением приказа и его публикацией оригинал несколько часов находился в типографии газеты «Известия», которую 27 февраля (по старому стилю) по собственной инициативе занял большевик В. Д.
Бонч-Бруевич – без преувеличения профессионал издательского дела. Именно с его подачи в этой типографии 28 февраля был выпущен первый номер «Известий» с приложением – манифестом РСДРП(б).
«Это было мое первое прегрешение в «Известиях», – замечал Бонч-Бруевич, по его собственным словам пострадавший «за свою большевистскую веру».
Можно ли быть уверенным до конца в неизменности содержания текста приказа № 1 до и после его опубликования, учитывая то, как он создавался, деловую перегруженность «сугубо штатского» секретаря Соколова и прегрешения большевика-издателя Бонч-Бруевича? Ответить наверняка позволил бы только оригинал текста, но он не сохранился.
Текст Приказа № 1 – одна из 9 миллионов его копий. http://1917.shpl.ru
Приказ №1 стал для членов Временного комитета потрясением. Еще бы: по сути, за ночь он лишился всякой надежды на удержание власти в армии! Председатель Военной комиссии Временного комитета А. И. Гучков в это время находился в Пскове, дожидаясь отречения Николая II.
Он наотрез отказался подписывать Приказ, хотя ему, как и другим, оставалось лишь расписаться в собственном бессилии. Осколки разорвавшейся гранаты было уже не поймать. Причем, по мнению многих современников именно Гучков «…погубил армию и довел ее до полного развала».
«Я не узнаю Александра Ивановича [Гучкова], как он допускает этих господ залезать в армию…» – встревожено недоумевал генерал-майор А. М. Крымов, ясно представлявший себе, какую угрозу Приказ нёс Действующей армии. Генерал-майор Г. А. Барковский впоследствии рассказывал бывшему председателю Временного комитета М. В.
Родзянко, что-де огромное количество копий Приказа № 1 доставлялось в его дивизию прямиком из немецких траншей. Возможно, он и сам в это верил.
С другой стороны, Петросовет был вынужден принять Приказ № 1 как выражение своей линии – ничего другого ему не оставалось. Отмена грозила, как минимум, утратой влияния на гарнизон, а то и на всю армию.
Конечно, эсеры и меньшевики в Петросовете старались отмежеваться от произошедшего, однако столь сильно рисковать они не могли.
Через несколько дней увидел свет Приказ № 2, «разъяснявший», что положения первого касались только петроградского гарнизона, а не всей армии… Но время было уже безнадежно упущено.
Конечно, мятежи в войсках начались еще раньше. Кровь офицеров армии и флота лилась и 27 февраля, и 1 марта (по старому стилю). Однако именно Приказ № 1 сделал процессы распада Русской армии необратимыми.
Незадолго до последнего, Июльского наступления составитель Приказа Соколов в составе делегации отправится на фронт. Он попробует призвать солдат к соблюдению дисциплины, но будет жестоко избит. Во время наступления георгиевскими отличиями станут награждать даже за убеждение солдат пойти в атаку.
И был ли Приказ № 1 детищем партии большевиков или нет — именно им в 1918 году предстоит создавать новую армию на руинах старой.
Источники и литература:
- Катков Г. М. Февральская революция. М., 1997.
- Курлов П. Г. Гибель императорской России. М., 1992.
- Пушкарева И. М. Февральская буржуазно-демократическая революция 1917 г. в России. М., 1982.
- Спиридович А. И. Великая Война и Февральская Революция 1914–1917 гг. Нью-Йорк, 1960–62.
- Старцев В. И. 27 февраля 1917. М., 1984.
- Шляпников А. Г. Канун семнадцатого года. Семнадцатый год. В 3-х кн. Т. 2.: Семнадцатый год. Кн. 1–2. М., 1992.
- Rodzianko M. V. The Reign of Rasputin: An Empire’s Collapse. Gulf Breeze (FL), 1973.
Приказ №1 и разложение армии
Бытует мнение, особенно среди монархистов, что приказ №1, который вышел после Февральской революции, в бывшей Российской Империи это диверсия и преступление. Этот приказ вызвал развал и уничтожение армии, он обусловил ее поражение в «Великой войне».
Прика́з № 1 — документ (приказ), изданный объединённым Петроградским советом рабочих и солдатских депутатов (Петросовет) 1 (14) марта 1917, во время Февральской революции, по гарнизону Петроградского округа.
Активное участие в выработке и редактировании текста приказа приняли такие известные «оборонцы», как меньшевик Семён Кливанский и внефракционный социал-демократ, секретарь исполкома Петросовета Н. Д.
Соколов (на февраль 1917 — присяжный поверенный, социал-демократ, друг Керенского и Чхеидзе)[1][2].
Опубликованный 2 (15) марта в утреннем выпуске официального советского органа «Извѣстія Петроградскаго Совѣта Рабочихъ и Солдатскихъ Депутатовъ»[4], Приказ был адресован столичному гарнизону, всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и матросам флота для немедленного исполнения, а рабочим Петрограда — для сведения.
По крайней мере, так утверждают белые.
генерал Алексеев прямо заявил участникам собрания, что армия «на краю гибели» и начало её разложения было положено Приказом № 1.По мнению генерала А. И. Деникина, Приказ № 1 дал «первый, главный толчок к развалу армии»[6], а генерал А. С. Лукомский отмечал, что Приказ № 1 «подрывал дисциплину, лишая офицерский командный состав власти над солдатами»[7].
С принятием Приказа № 1 в армии был нарушен основополагающий для любой армии принцип единоначалия; в результате произошло резкое падение дисциплины и боеспособности русской армии, что в конечном итоге способствовало её развалу.То есть, такой приказ могли составить только невоенные люди, утверждают часто они.
Можно было бы согласится с их мнением, утверждая что обратное — это обычная пропаганда советской власти.
Однако согласно историческим фактам это не так. Это приказ спас армию от разгрома и развала, а то что капиталисты «Временного правительства» не смогли воспользоватся данной им передышкой, так это их проблемы.
3 (16) марта 1917 года, после получения известий о вооруженном восстании в Петрограде[15] и отречении Николая II в Гельсингфорсе начались беспорядки и убийства офицеров. В тот же день был убит командир 2-й бригады линкоров адмирал Небольсин, а на следующий — командующий Балтийским флотом адмирал Непенин. На линкоре «Гангут», чтобы предупредить самосуд над офицерами, перед командой выступил командир корабля капитан 1 ранга П.П. Палецкий, к которому экипаж относился благожелательно:«Матросы! Вам известно, что император Николай II отрёкся от престола… Революция, о которой мечтал народ, свершилась. Разрешаю поднять боевой флаг и зажечь красные огни. Предлагаю разойтись поротно и приступить к выборам ротных и судовых комитетов, на которые возлагается наведение дисциплины и порядка на корабле. Имейте в виду, что это очень ответственное дело…»
— обращение капитана первого ранга Петра Петровича Палецкого к бунтующим матросам.
После чего на мачте линкора зажгли красный клотиковый огонь, а команда разошлась на собрания, и возгласы об арестах офицеров и бунте больше не раздавались. Таким образом, дальновидные меры командира сыграли положительную роль.
На «Гангуте» вскоре начавшаяся антиофицерская агитация не имела успеха. На остальных линейных кораблях 1-й бригады на свободе остались лишь командиры, штаб начальника 1-й бригады и сам начальник контр-адмирал М.К. Бахирев.
У капитана Петра Петровича Палецкого солидный послужной список:
Как февралисты уничтожили армию
100 лет назад, 14 марта 1917 года, Петроградский совет издал так называемый Приказ №1 по Петроградскому гарнизону, который узаконивал солдатские комитеты и передавал в их распоряжение все оружие, а офицеры лишались дисциплинарной власти над солдатами. С принятием приказа был нарушен основополагающий для любой армии принцип единоначалия, в результате чего началось обвальное падение дисциплины и боеспособности, а затем и постепенный развал всей армии. В армии и на флоте начались массовые самосуды над офицерами, их убийства и аресты. Русская армия после тяжелых испытаний 1914-1916 гг. и так испытывала массу проблем, включая падение дисциплины вплоть до первых солдатских бунтов и дезертирство, но Февраль добил её. Так, по мнению генерала А. И. Деникина, Приказ №1 дал «первый, главный толчок к развалу армии». А генерал А. С. Лукомский отмечал, что Приказ №1 «подрывал дисциплину, лишая офицерский командный состав власти над солдатами». Вооруженные силы России стали разваливаться буквально на глазах, армия из столпа порядка сама стала источником анархии и смуты.В России довольно долго формировали либеральный «белый» миф о том, что большевистский переворот (с революционными последствиями) 25 октября (7 ноября) 1917 года стал роковым событием по уничтожению русского государства, который в свою очередь привел к геополитической цивилизационной катастрофе с многообразными тяжелейшими последствиями, к примеру, демографическими и распаду великой державы. Но это заведомая ложь, хотя о ней по-прежнему вещают многие влиятельные лица. Гибель старого русского государства и цивилизационная катастрофа стала необратимой 2 (15) марта 1917 года, когда Николай Александрович отрёкся от престола и был опубликован в утреннем выпуске официального советского органа «Извѣстія Петроградскаго Совѣта Рабочихъ и Солдатскихъ Депутатовъ» («Известия) Приказ № 1. В империи практически одним хорошо спланированным ударом были сразу уничтожены две основные опоры — самодержавие и армия. Приказ исходил от Центрального исполнительного комитета (ЦИК) Петроградского, по сути всероссийского, совета рабочих и солдатских депутатов, где большевики до сентября 1917 года не играли ведущей роли. Непосредственным составителем документа был секретарь ЦИК знаменитый тогда адвокат и масон Н. Д. Соколов (1870-1928). Интересно, что отец, Дмитрий Соколов, был протоиерей и придворный священнослужитель, духовник царской семьи. Этот факт очень хорошо характеризует степень разложения тогдашнего российского общества, его образованной и имущей верхушки. «Золотые дети» — представители дворянства, духовенства, интеллигенции, самой образованной и социально значимой верхушки общества России становились на путь революции, мечтая разрушить до основания «проклятый мир». Николай Соколов участвовал во многих политических процессах. Выступал по делам Хрусталёва-Носаря, Фондаминского-Бунакова, военной организации РСДРП, редакторов «Начала», «Северного голоса», «Вестника жизни» и др. Он сделал блистательную карьеру, где он в основном защищал всяческих революционеров-террористов. В политическом отношении он выступал как «внефракционный социал-демократ». Кроме того, Соколов был масоном. Он был членом Верховного совета «Великого востока народов России», членом лож «Гальперна» и «Гегечкори». Интересно, что генеральным секретарем «Великого востока» с 1916 года был А. Ф. Керенский. И Соколов в октябре-ноябре 1916 года участвовал вместе с Керенским в конспиративных собраниях на квартире Н. С. Чхеидзе, то есть был активным заговорщиком-февралистом.Стоит помнить, что Соколов, как и Керенский, был одним из руководителей российского масонства тех лет. А русские масоны, среди них были аристократы, политики, военные, банкиры и юристы, члены Госдумы (элита того времени), хотели вести Россию по западному пути (матрице). То есть уничтожить самодержавие и завершить вестернизацию России. Они выступили как организующая сила Февраля, связывая воедино многочисленные революционные отряды, которые хотели разрушить «старую Россию». В частности, Соколов связывал социал-демократический и либеральный лагеря.
Таким образом, прозападное масонство стало решающей силой Февраля, так как в нём слились воедино влиятельные деятели различных партий, движений, которые выступали более или менее разрозненно, но едино — против самодержавия. Скрепленные клятвой перед своим и одновременно высокостоящим западноевропейским масонством, эти очень разные, казалось часто, просто несовместимые деятели — от умеренных монархистов, националистов и октябристов до меньшевиков и эсеров, — стали дисциплинированно и целеустремленно осуществлять единую задачу. Так был сформирован мощный кулак февралистов-революционеров, который разрушил самодержавие, империю и армию.
Не удивительно, что первые органы центральной власти, созданные в ходе падения царского правительства, почти целиком состояли из масонов. Так, из 11 членов Временного правительства первого состава 9 (участие в масонстве А. И. Гучкова и П. Н Милюкова не доказано) были масонами.
В общей сложности на постах министров побывало за почти восемь месяцев существования Временного правительства 29 человек, и 23 из них принадлежали масонству. Схожая ситуация была и в Петроградском совете. В тогдашней «второй власти» — ЦИК Петроградского совета — масонами являлись все три члена президиума — А. Ф. Керенский, М. И. Скобелев и Н. С.
Чхеидзе, и два из четырех членов Секретариата К А. Гвоздев и Н. Д. Соколов. Поэтому так называемое «двоевластие» после Февраля было весьма относительным, в сущности даже показным. И в Временном правительстве, и в Петросовете первоначально заправляли люди «одной команды». Они решали одну задачу — ликвидировали «старую Россию».
Но чтобы успокоить простых людей — солдат, рабочих, крестьян, которые не поняли бы того, что от Февраля выиграли только верхи — буржуи и капиталисты, было создано два органа власти. Временное правительство для верхушки общества и для Запада, и Петросовет, чтобы успокоить народные массы.
То есть Февральский переворот был организован масонством в интересах хозяев Запада.
Западники верили, что «Запад им поможет» в деле создания «новой России» — по образцу «передовых» западных стран (Англии и Франции). Но жестоко просчитались. Хозяевам Запада не нужна была Россия — ни монархическая, ни либерально-демократическая. Им нужны были ресурсы России для создания нового мирового порядка, где нет места русскому народу.
Хозяева Запада имели долгосрочную стратегию, и из века век вели борьбу по уничтожению Руси-России. Они знали, что революция неизбежно вызовет грандиозную смуту, хаос, гибель миллионов русских людей от непрерывных войн, конфликтов, голода, холода и болезней.
И на смену западникам-февралистам шли уже новые «вожди» — различные националисты (финские, польские, прибалтийские, кавказские, украинские и пр.), сепаратисты (сибирские, казаки), радикальные социалисты, басмачи (предшественники джихадистов), просто бандиты. Февралисты открыли ящик Пандоры, да ещё и разрушили единственную силу, которая могла противостоять анархии — армию.
Приказ был адресован столичному гарнизону, всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и матросам флота для немедленного исполнения, а рабочим Петрограда — для сведения. Приказ № 1 требовал немедленно создать выборные комитеты из представителей нижних чинов во всех воинских частях, подразделениях и службах, а также на кораблях.
Главным в Приказе № 1 был третий пункт, согласно которому во всех политических выступлениях воинские части подчинялись теперь не офицерам, а своим выборным комитетам и Совету. В приказе предусматривалось также, что всё оружие передается в распоряжение и под контроль солдатских комитетов.
Приказом вводилось равенство прав «нижних чинов» с остальными гражданами в политической, общегражданской и частной жизни, отменялось титулование офицеров.
Таким образом, если вдуматься в эти категорические фразы, станет ясно, что дело шло к полному уничтожению созданного в течение столетий важнейшего института империи — армии и флота (вооруженных сил), станового хребта России.
Одно уже демагогическое положение о том, что «свобода» солдата не может быть ограничена «ни в чем»», означало ликвидацию самого института армии. Также стоит помнить, что этот приказ издавался в условиях грандиозной мировой войны, в которой участвовала Россия, и под ружьем в России было более 10 млн. человек. По воспоминаниям последнего военного министра Временного правительства А. И. Верховского, «приказ вышел в девяти миллионах экземпляров».
2 марта Соколов явился с текстом приказа, который уже был опубликован в «Известиях», перед только что образованным Временным правительством. Один из его членов, Владимир Николаевич Львов (Обер-прокурор Святейшего Синода в составе Временного правительства), рассказал об этом в своих мемуарах: «… быстрыми шагами к нашему столу подходит Н. Д. Соколов и просит нас познакомиться с содержанием принесенной им бумаги… Это был знаменитый приказ номер первый… После его прочтения Гучков (военный министр. — А. С.) немедленно заявил, что приказ… немыслим, и вышел из комнаты. Милюков (министр иностранных дел. — А. С.) стал убеждать Соколова в совершенной невозможности опубликования этого приказа (он не знал, что приказ уже опубликован и газету с его текстом начали распространять. — А. С.)… Наконец и Милюков в изнеможении встал и отошел от стола… я вскочил со стула и со свойственной мне горячностью закричал Соколову, что эта бумага, принесенная им, есть преступление перед родиной… Керенский (тогда — министр юстиции. — А. С.) подбежал ко мне и закричал: «Владимир Николаевич, молчите, молчите!», затем схватил Соколова за руку, увел его быстро в другую комнату и запер за собой дверь…»Интересно, что Соколов вскоре получит «ответ» от своего приказа. В июне 1917 года Соколов возглавит делегацию ЦИК на фронт и в ответ на убеждение не нарушать дисциплину, солдаты набросятся на делегацию и сильно изобьют её членов. Соколов попадет в больницу, где он несколько дней пролет без сознания. После этого он ещё долго болел. Временное правительство понимало пагубность приказа №1, тем более, что оно уже заявило о верности союзникам по Антанте и готовности продолжать войну до победы. Однако прямо его отменить означало открытый конфликт с Петросоветом. Чтобы уменьшить негативные последствия от приказа, новый военный министр Александр Гучков издал свой приказ с «разъяснениями», согласно которым единоначалие в армии сохранялось и говорилось об отмене лишь некоторых статей воинских уставов. Так, офицеры теперь должны были обращаться к солдатам на «Вы», было упразднено понятие «нижний чин», отменено отдание чести и, прочие, как тогда говорили, унизительные «старорежимные порядки». Под влиянием резкой критики справа эсеро-меньшевистские члены Исполкома постарались отмежеваться от Приказа № 1, заявив о своей непричастности к нему и изобразив приказ документом чисто солдатского происхождения. Руководство Исполкома поспешило ограничить сферу действия Приказа № 1 путём издания в «разъяснение» первого приказа дополнительных приказов № 2 от 6 (19) марта и № 3 от 7 (20) марта. Приказ № 2, оставляя в силе все основные положения, установленные Приказом № 1, разъяснял, что в Приказе № 1 речь шла о выборах комитетов, но не начальства; тем не менее, все произведённые уже выборы офицеров должны остаться в силе; комитеты имеют право возражать против назначения начальников; все петроградские солдаты должны подчиняться политическому руководству исключительно Совета рабочих и солдатских депутатов, а в вопросах, относящихся до военной службы — военным властям. Устанавливалось окончательно, что Приказ № 1 имеет применение только в пределах Петроградского гарнизона и на фронт распространяться не может. Однако восстановить прежний порядок было уже нельзя. Спустя два дня после Приказа № 2 Исполком Петросовета вновь выступил с кратким разъяснением-воззванием к войскам, в котором обращалось внимание на соблюдение дисциплины. Правда, по мнению Деникина, Приказ № 2 не был распространён в войсках и не повлиял «на ход событий, вызванных к жизни приказом № 1».
В целом процесс развала был уже необратим. Тем более, что он был продолжен. Став 5 мая военным министром, Керенский всего через четыре дня издал свой «Приказ по армии и флоту», очень близкий по содержанию приказу № 1. Его стали называть «декларацией прав солдата». Впоследствии генерал А. И.
Деникин писал, что «эта «декларация» прав… окончательно подорвала все устои армии». 16 июля 1917 года, выступая в присутствии Керенского (тогда уже премьера), Деникин не без дерзости заявил: «Когда повторяют на каждом шагу, что причиной развала армии послужили большевики, я протестую. Это неверно. Армию развалили другие…».
И далее генерал, тактично умалчивая о настоящих виновниках развала армии, включая главу Временного правительства, сказал: «Развалило армию военное законодательство последних месяцев». Понятно, что «военными законодателями последнего времени были Соколов и сам Керенский.
При этом сам Деникин пытался стать одним из главных руководителей армии «новой России»: 5 апреля он согласился стать начальником штаба Верховного главнокомандующего, а 31 мая — главнокомандующим Западным фронтом. Только в конце августа генерал Деникин порвал с Керенским, но и армии к тому времени, по существу, уже не было.
Все основные действующие силы Гражданской войны в это время создавали свои армии и вооруженные формирования.
Таким образом, западникам, февралистам-масонам удалось быстро разрушить русское государство, сокрушить самодержавие. Но затем они, получив всю власть, оказались совершенно бессильными и бездарными и менее чем за год потеряли её, не сумев оказать никакого сопротивления новому, Октябрьскому перевороту (также с революционными последствиями).
По свидетельству А. И. Гучкова, главные действующие лица Февраля считали, что «после того как дикая стихийная анархия, улица, падет, после этого люди государственного опыта, государственного разума, вроде нас, будут призваны к власти. Очевидно, в воспоминание того, что… был 1848 год (то есть революция во Франции. — А. С.
): рабочие свалили, а потом какие-то разумные люди устроили власть». Однако западники-февралисты не знали Россию, русский народ, а только мнили себя шибко «разумными».
Февралисты использовали коренные противоречия, которые имелись в России, все просчёты царского правительства, чтобы вызвать «стихийную анархию» в столице и свалить действующую власть, парализованную масштабным заговором верхов.
Когда февралисты («разумные люди») захватили власть, они своими действиями вызвали полный обвал, цивилизационную катастрофу. «Управляемый хаос», вызванный в столице, перекинулся на страну и армию, началась уже «русская смута». Российские масоны забыли или не знали об уникальной «русской матрице» — свободе духа и воли.
Самодержавие было последним заслоном, который сдерживал русскую волю. В России безусловная, ничем не ограниченная свобода сознания и поведения, то есть воля, вырывается на простор при каждом ослаблении государственной власти. А феврале-марте 1917 года «законная», «священная» власть полностью рухнула. Это и породило новую Смуту.
Поэтому не стоит удивлять тому, что крестьяне немедленно бросились жечь помещичьи имения и делить землю, солдаты — избивать офицеров и уходить домой, казаки — создавать свои казачьи государства, националисты — национальные бантустаны, преступники — грабить и насиловать.
Это была настоящая цивилизационная катастрофа! Проект Романовых рухнул и грозил погубить под своими обломками всю Россию. Слава Богу, что нашлись люди, у которых была цель (новый проект), программа и воля, взявшие ответственность и начавшие тяжелый и кровавый путь по созданию советской цивилизации, которая в итоге сохранит в себе всё лучшее, что было в «старой России».
Самсонов Александр
Статьи из этой серии:Смута 1917 года
100-летие Февральской революции
Приказ №1 от 1917 года: почему из-за него Россия проиграла в Первой мировой войне
1 марта 1917 года Петроградским советом рабочих и солдатских депутатов (Петросовет) был издан Приказ №1, который, по мнению многих офицеров и историков, положил начало окончательному разложению российской армии. В конечном счёте, результатом его негативного воздействия стал унизительный выход РСФСР из Первой Мировой войны и подписание 3 марта 1918 года позорного Брестского мира в статусе проигравшей с большими территориальными потерями.
Предыстория
- 1917 год в истории России ознаменовался сразу двумя революциями, радикально изменившими не только внутреннюю, но и внешнюю политику страны.
- Февральский переворот завершился отречением от престола императора Николая II и закатом монархической системы правления, а также установлением двоевластия.
- Изначально действовавшие в одном русле революционные силы России сразу же после свержения династии Романовых разделились на два противоборствующих лагеря.
- Не желая, чтобы вся полнота власти находилась в руках стоявшего на пути развития парламентаризма и развитого капитализма Временного правительства, революционно-демократические массы основали параллельное коллегиальное госучреждение власти – Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов, претендовавший на главенство не только в столице, но и по всей стране.
- В итоге соперничество этих двух сил вылилось в Октябрьскую социалистическую революцию, в которой Временное правительство потерпело поражение и уступило место на исторической арене советской власти.
Приказ №1
- Пресловутый Приказ №1 являлся творением именно Петросовета, и издавался он социал-демократами якобы с благой целью, каковой было проведение максимальной демократизации армии.
- Этот документ, созданный при непосредственном участии меньшевика Семёна Кливанского и социал-демократа Николая Соколова, был обращён ко всем солдатам армии, флота, гвардии и артиллерии по гарнизону Петроградского Округа и состоял из 8 пунктов.
- В первом говорилось о том, что во всех подразделениях вышеназванного военного соединения должны быть созданы комитеты из представителей нижних армейских чинов.
- Второй пункт фиксировал, что каждая рота должна выбрать по одному делегату, который будет представлять их интересы в Совете рабочих и солдатских депутатов, коему согласно 3 статье документа в политических выступлениях повиновалась вся воинская часть.
- Четвёртый пункт разрешал подчиняться приказам военной комиссии Государственной Думы, но лишь до тех пор, пока они не вступали в противоречие с постановлениями и приказами Петросовета.
- Пятая статья гласила, что всё вооружение части должно находиться под контролем ротных и батальонных комитетов, а не офицеров, не имевших отныне права требовать от солдат сдачи оружия.
- Шестой пункт объявлял, что солдат на службе должен был чётко соблюдать воинскую дисциплину, но вне строя, в своей частной, общественной и политической жизни был равноправен с офицерами, которым он впредь мог не отдавать честь во внеслужебное время.
- Седьмой параграф документа отменял существовавшее титулование офицерского состава, из обихода вычёркивались такие обращения как «ваше превосходительство», «ваше благородие», которые заменялись словом «господин».
- Заключительная статья Приказа №1 запрещала офицерам «тыкать» представителям нижних армейских чинов, в отношении которых не допускалось никаких грубых действий, в противном случае солдаты должны были незамедлительно обратиться с жалобой в ротные комитеты.
Последствия
Историк Эдуард Костяев полагает, что революционные власти не учли всех последствий Приказа №1, который, внедряя в армии демократические порядки, стал основанием для полного разложения воинской дисциплины, дезертирства, возникновения анархии и падения боеспособности частей.
Александр Шляпников в работе «Канун семнадцатого года. Семнадцатый год» писал, что реакция офицеров и солдат на Приказ №1 была диаметрально противоположной. Нижние армейские чины восприняли его с небывалым воодушевлением, тем временем высшему офицерству сразу же стали ясны заложенные в нём опасности.
Генерал Александр Лукомский констатировал, что он «подрывал дисциплину, лишая офицерский командный состав власти над солдатами», а генерал-майор Пётр Краснов высказывался, что именно этот документ инициировал разрушение армии и подписание Брестского мира.
Преднамеренность
Русский военачальник Антон Деникин считал, что Приказ №1 послужил «первым, главным толчком к развалу армии», причём он небезосновательно полагал, что его создатели сознательно пошли на этот шаг.
Унижая и обличая командный состав, этот документ целенаправленно выбивал почву из-под ног приверженцев царского режима.
В книге «Очерки русской смуты» А. Деникин в качестве доказательства своей правоты цитировал председателя Петросовета меньшевика Матвея Скобелева: «В войсках, которые свергли старый режим, командный состав не присоединился к восставшим и, чтобы лишить его значения, мы были вынуждены издать Приказ № 1».
Не менее показательны в этом отношении, приведённые в той же работе слова социал-демократа Иосифа Гольденберга, заявлявшего, что Приказ №1 был «не ошибкой, а необходимостью».
По его воспоминаниям, сразу после революции стало очевидным, что если не развалить старую армию, она может свести на нет все успехи мятежа.
А дальше, делая выбор между армией и революцией, новая власть без колебаний выбрала последнюю.
Оправдания
- Негативные последствия от следования пунктам Приказа №1 начали проявляться сразу же после его принятия.
- Исполком Петросовета, предчувствуя, что события могут развиваться с катастрофической скоростью, 5 марта 1917 года опубликовал Приказ №2, в котором фиксировалось, что статьи предыдущего заявления касались лишь петроградского гарнизона, и не распространялись на фронт.
- Эта поправка поначалу несколько расстроила солдат, но затем стало понятно, что запущенный в армии механизм деградации и распада уже не остановить.
Бумеранг
По иронии судьбы одним из пострадавших от Приказа №1 стал соавтор его создания Николай Соколов.
Произошло это событие 21 июня 1917 года, когда он находился с визитом в 703-м Сурамском полку 10-й армии Западного фронта, где планировал «бороться с тьмой невежества и моральным разложением, проявившемся в этом полку».
Однако когда он стал призывать солдат к исполнению воинского долга и принятию участия в атаке, они избили его до полусмерти и арестовали.
Загрузка...
